Николай Гаврилович родился 27 ноября (10 декабря по новому стилю) 1913 г. Ходил в школу в 1927 г. две недели, в 1928 г. 2,5 месяца, в 1929 г. — 1 месяц. Несмотря на это, Николая переводили каждый год из класса в класс. А потом выдали документ, что он окончил 3 класса, или, как тогда говорили, 3 группы.

В 1929 г. Ишутины, как говорилось выше, уехали на Дальний Восток. Поначалу Николай нигде не мог устроиться на работу, голодал, иногда по 5−6 суток ничего не ел. Однажды он нанялся помогать на пахоте, ходил за плугом. Во время перерыва его старший напарник обратил внимание на то, что Николай не обедает. Он уговорил начальство выдать Ишутину немного муки, крупы, картофеля и подсолнечного масла. Николай понес все это в барак, где они жили. Решив сократить дорогу, он пошел через реку по тонкому льду и провалился. Потом его взяли на заготовку дров, весной 1930 г. он вступил в рыболовецкую артель, ловил сельдь, укладывал ее в бочки. К лету таежная жизнь переселенцам надоела, и они засобирались домой.
В 1933 г. Николай женился на Анне Чубаровой. 21 августа 1934 г. у них родился сын Саша, но прожил он совсем немного, умер в октябре этого же года. 10 сентября 1936 г. родился сын Владимир, 22 августа 1938 г. – Юрий, 23 августа 1940 г. – Валерий, 12 апреля 1952 г. – Яков.

22 июня 1941 г. Николая вызвали в военкомат, но отпустили, узнав, что его отец арестован органами НКВД. 20 октября вновь собрали всех военнообязанных, у кого родственники сидели по 58 статье. Однако на этот раз не в райцентре, а в Киприно. Никакая врачебная комиссия призывников не осматривала, утром следующего дня всех 150 человек отправили в Барнаул. В городе их разделили, группу Николая отвезли в Рассказиху и разместили в местном клубе. Так Ишутин оказался в трудармии. Вместе с товарищами он заготавливал лес для треста «Стройгаз», возводившего в Барнауле здания для военных заводов, эвакуированных из Европейской части СССР. Кормили плохо, работа была тяжелая, а командир взвода Качура даже не отпускал трудармейцев на местный рынок купить продуктов. Многие просились на фронт, но им отказывали. В июле 1942 г. Качуру отозвали за грубые нарушения. При новом командире жить стало полегче, он стал отпускать людей на волю, работа пошла веселее.

1941 год

На вывозку леса присылали колхозников: стариков, женщин, подростков. Ишутин помогал им грузить сани. Весной Николая отправили в Петровку, там предстояло сплавить около 20 000 кубометров леса. В помощники Ишутину начальник сплавной конторы Варнаков Василий Федорович дал своего сына Алексея. Через 30 лет Николай Гаврилович и Алексей Васильевич встретились на совещании в Михайловском лесхозе. Из Рассказихи в Петровку прибыли 10 рабочих. Заготовленные бревна они быстро свалили в реку Петровку и сплавили до обской протоки Заломной. Кроме того, бригада Ишутина должна была принимать и провожать лес, сплавляемый Троицким мехпунктом, расположенным выше по течению Петровки, около 100 000 кубометров древесины. Однако в положенный срок, лес так и не появился в русле Петровки. Прибывший на место Варнаков назначил Николая мастером сплава и отправил в Троицкий мехпункт узнать причину задержки. Ишутин отправился в путь. По дороге он встретил своего земляка — директора школы Усть-Мосихи Харченко Ивана Павловича. Тот пожаловался Ишутину, что рабочие голодают, питаются подножным кормом, боровыми ягодами, кореньями, готовить лес не было сил. Николай встретился с бригадой, пообещал прислать продуктов и потребовал приступить к работе. В итоге к протоке Заломной было сплавлено около 150 000 кубометров древесины.
Начальство потребовало устроить в устье Петровки гавань, а лес сплавлять до самой Рассказихи. 12 июня гавань открыли, дело пошло хорошо, но однажды ночью вода спала, часть бревен оказалась на берегу в тине и песке. Две недели рабочие по колено в грязи передвигали бревна к воде. Снова начался голод, однако бросить работу было нельзя. Древесина предназначалась для строительства военных заводов в Барнауле. Оставалось надеяться на летнюю волну половодья на Оби, вызываемую таянием ледников в Алтайских горах. Однажды рано утром Ишутин вышел на берег протоки и увидел, что бревна, еще вчера лежавшие в песке, плавают в воде. Работа закипела с новой силой. В итоге лес был сплавлен на 5 дней раньше плана.
До ноября 1942 г. Николай работал мастером по трелевке леса в Рассказихе. Затем его перевели в Троицкий мехпункт. Здесь он работал на нескольких участках техноруком до мая 1943 г., а с этого месяца Ишутин трудился в должности начальника 74 участка.

1942-1943 год

Однажды на участок приехали представители военкомата, они хотели мобилизовать Ишутина и других некоторых работников и отправить их на офицерские курсы в Рубцовск. Но на работников треста «Стройгаз» распространялась бронь до 1947 г. Николай с товарищами были иного мнения о своей судьбе, они, наоборот, решили уйти на фронт. Кто-то из них проболтался и о попытке побеге узнал начальник конторы И. Ф. Соловьев. Он пригласил беглецов к себе в кабинет и поговорил с ними на повышенных тонах, обвинял в дезертирстве.
С 1944 по апрель 1946 г. Ишутин работал начальником Центрального участка. В октябре 1945 г. сюда пригнали 500 пленных японцев, те работать не хотели. Начали возвращаться фронтовики, а трудармейцев домой не отпускали. Николай несколько раз пытался уволиться и вернуться к семье, однако его и слушать не хотели. В 1946 г. его назначили техноруком Боровского лесозатовительного пункта. Приехала жена, Ишутины купили избу-стопку, посадили огород и собирались перевезти детей и имущество. Начальство дало Николаю машину для переезда, Ишутины поспешили в Усть-Мосиху. Автомобильного моста через Обь в Барнауле тогда не существовало, работала паромная переправа. Но на беду, когда Николай с супругой уже стояли на пристани, пошла коренная вода, паром отправили спасать колхозный скот. Ждать бы пришлось долго, но Николай на лодке переплыл реку и направился в свой трест. Здесь Ишутину дали еще одну машину, и он благополучно добрался до Макарово. Вернувшись в Барнаул, Николай узнал, что вода еще не спала, поэтому имущество он перевез в железнодорожном вагоне.

1944-1946 год

Весной 1948 г. хозяин квартиры, где ютились Ишутины, продал ее, но ничего не сказал постояльцам. Новый хозяин дал им пять дней на переезд. Николай нашел в селе избушку, сделанную из двух амбаров без окон и без дверей. Ее хозяином оказался колхоз. Николай сторговался с председателем и выкупил домик за 4000 рублей. Однако, как оказалось, дом был куплен в нарушение устава колхоза. Нагрянул прокурор, но посмотрев, в какой нищете живут Ишутины, дело закрыл.
До мая 1948 г. Николай работал один, т.к. его непосредственный начальник — лесничий Грицан Степан Пантелеймонович — в это время жил в Шарчино и переезжать в Усть-Мосиху не торопился. Это был молчаливый старик, работавший в лесном хозяйстве еще с царских времен.
Штат лесничества еще не был укомплектован, а имевшиеся два объездчика занимались тем, что продавали лес всем желающим, набивали свои карманы. Они поначалу не признавали власть Ишутина, говорили, что они истинные хозяева леса. Николай начал принимать меры к нерадивым сотрудникам, кого-то пришлось уволить. Были проблемы и другого плана. Засеяли один гектар сосной, но всходов не было. Организовали в Верх-Кучуке примитивную шишкосушилку, но, нагрев семена до 100 градусов, попросту их сожгли.
Контору лесничества организовали в частном доме, половину его занимала семья Грицана. Сам лесничий не обладал организаторскими способностями, поэтому многое легло на плечи Ишутина.

1948 год

В Бобровку Ишутины привезли двоих детей, слепую тещу и сироту-племянницу. Вначале снабжение было относительно неплохое. Николаю выдавали по 800 г. муки в сутки на него и по 500 г. на каждого члена семьи. Потом иждивенцам в хлебе отказали. Спасали коровы, излишки молока Анна возила в Барнаул на продажу. Буханка хлеба в то время стоила 100 рублей! Ко всем несчастьям коренная вода затопила и так небольшой огород переселенцев.

Вскоре стало известно, что Центральный участок закрывается, леса больше нет. Николаю сообщили, что его направят в Красноярский край инженером организовывать мехпункт. Такая перспектива Ишутина не устраивала, и он уволился всеми правдами и неправдами. По своим каналам он узнал, что в Усть-Мосихе открывается лесничество. Николай попробовал туда устроиться через управление лесного хозяйства, но ему ответили, что требуется техническое образование. Тогда Ишутин обратился непосредственно в Кулундинский лесхоз. 23 декабря 1947 г. он приступил обязанностям помощника лесничего, нашел квартиру — маленький домик 4 на 4 метра. Теперь нужно было перевезти семью из Бобровки в Усть-Мосиху. Удалось договориться с председателем колхоза имени Ворошилова, тот дал подводы. Добирались двумя рейсами несколько дней, как назло ударили тридцатиградусные морозы с ветром.
Дом в Бобровке продали, деньги положили на книжку. Но тут грянула денежная реформа, съевшая значительную часть вклада. Когда Ишутина забрали в трудармию, его семья жила в Макарово. Закрепленный за Николаем лесхозный конь остался в семье. Может, благодаря ему, и выжили в голодные военные годы. Собственный конь в то время был уже большой редкостью. На нем пахали огороды, возили сено себе и соседям, ездили в город продавать излишки с огорода.

1947 год

1966 год

В мае 1966 г. Ишутину предложили вернуться в Усть-Мосиху. Здесь он увидел разруху и запустение, многие уволились. Многое пришлось начинать сначала. Были продолжены работы по посадке лесополос, восстановлен запущенный питомник.

1964 год

В апреле 1964 г. из-за ссоры с партийным руководством Николая переводят в головное лесничество лесхоза — Вылковское. В течение трех лет под руководством Ишутина в колхозах Тюменцевского района было посажено 46 га лесополос, девятирядная полоса вдоль дороги Тюменцево-Шарчино, протяженностью 14 км.

1971-1974 года

В 1971 г. Ишутина наградили орденом Трудового Красного Знамени.
1 июля 1974 г. Николай Гаврилович вышел на заслуженный отдых. 8 марта 1975 г. он переехал к сыну Якову в Ребриху. 8 сентября 1978 г. в село Ракиты.

1937 год

Однако вскоре Николай завязал с педагогикой, потому что 4 месяца не получал зарплату. Знакомый младший объездчик Коновалов попросил Ишутина научить его четырем арифметическим действиям. Этот лесник замолвил потом слово за Николая перед техником из Макарово Климовым Леонтием Васильевичем. 25 июля 1937 г. Ишутин рано утром пешком отправился в Ребрихинский районо и потребовал расчет, денег в кассе не оказалось, и он вернулся в Усть-Мосиху, затем дошел до Макарово, где его и оформили на новую работу.
Николай поступил в Кулундинский лесхоз старшим объездчиком, при этом пришлось купить за 500 рублей коня — сумма в то время приличная.
В этой должности он проработал до сентября 1938 г. В это время снятого с работы за пьянство техника Климова назначили старшим объездчиком. Николаю, у которого недавно арестовали отца, предложили перейти на более низкую должность. Следующим ударом было исключение из комсомола, как сына врага народа и единоличника, а также травля со стороны односельчан. Но на этом злоключения не закончились. В январе 1939 г. Николая вызвали в сельсовет и потребовали освободить дом для назначенного в Усть-Мосиху милиционера. Ишутин вскипел: «Идите берите детей за ноги и выбрасывайте в окно!». Председатель сельсовета Седых сразу сбавил обороты и разрешил Ишутиным пожить в своем бывшем доме до весны.
Директор лесхоза Ярослав Юстл в личной беседе с Николаем признался, что хотел готовить его к руководящей должности, но в свете последних событий тот должен забыть о каком-то повышении. Следующий директор Кузнецов Ефим Иванович, назначенный после ареста Юстла, никогда словом не обмолвился об отце Николая.

1949-1954 года

В 1949−50 гг. Ишутин проходил курсы повышения квалификации в Тальменском лесхозе. Директор Кулундинского лесхоза Гусев Георгий Григорьевич написал ходатайство в Управление лесного хозяйства о назначении Николая лесничим в Усть-Мосиху. В этой должности он и проработал до самой пенсии.
В это время в лесничестве был построен конный двор, шишкосушилка, поставлена пожарная вышка высотой 35 метров. В 1950 г. заложен питомник лесных культур, пахали на быках, подняли 2,5 га целины. Однако своих семян еще не было, и Ишутин отправился за ними в Ребрихинский лесхоз. Полученного материала оказалось недостаточно, пришлось пустующие площади засевать дикорастущими сосенками. За саженцами березы ездили в Новосибирскую область, рвали молодые деревца прямо из болот. Но через два года Ишутин заложил плантацию березы под Усть-Мосихой. Для полива провели деревянный лоток от Кулунды, воду в него подавали с помощью ручного насоса от пожарной машины. Позднее воду на питомник подавали с помощью помпы М-600. Посадки дали хорошие всходы. Саженцев хватило не только на лесничество и Кулундинский лесхоз, излишки отпускали и соседям.
В 1954 г. Николай был направлен в Москву на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку.
Для получения семян сосны в Макарово, Усть-Мосихе и Верх-Кучуке были организованы шишкосушилки. Вначале это были обычные железные бочки, накрытые решетами. Внизу бочки устраивали топку, горячий воздух нагревал сосновые шишки в решете, они раскрывались и семена высыпались. Этой тяжелой работой занимались в основном женщины. Затем директор лесхоза Токарев Иван Матвеевич предложил Ишутину механизировать этот процесс. В результате выход семян увеличился с 1,-1,5 до 8−10 центнеров в сутки.
В 1950-е гг. начались массовые лесопосадки. Поначалу почву вспахивали конным плугом, затем в борозды с помощью меча Колесова высаживали молодые сосенки. Однако значительная часть культур гибла, не дожив до 5-летнего возраста. Лесхозное начальство не придавало этому большого значения, т.к. план по лесопосадкам выполнялся, а потом — хоть трава не расти.
В 1970-е годы в лесные хозяйства начали поступать посадочные машины, но их эффективность была ниже ручного труда.
В 1961 г. лесничеству довели план по посадке лесополос в колхозах. Высаживали быстрорастущие деревья - тополь и клен.

1931 год

В апреле 1931 г. в Благовещенском организовали колхоз «Социализм». Гавриил Ильич занимался ремонтом саней, телег, шорным промыслом. До 1932 г. Николай работал простым колхозником, потом его направили на курсы ликвидаторов. До 1934 г. работал ликвидатором, обучал грамоте взрослых. Посещала занятие едва ли половина из записанных в класс, тяжелая крестьянская работа мало способствовала учебе. Некоторые за зиму появлялись в школе 15−20 раз. Вечером Николай учил, а днем ходил по домам, агитировал нерадивых учеников. Весной в школе шли экзамены, члены комиссии напротив фамилии каждого ученика писали, что он может читать и писать, знает арифметику. Фактически это мало соответствовало действительности. Во время летних каникул Николай работал в колхозе.
В 1932 г. и в последующие годы на весеннюю посевную организовывали комсомольскую бригаду из 10 человек. Наставником молодежи назначили Ерасова Павла Емельяновича. Вставали комсомольцы на работу в 4−5 часов утра, работали дотемна, но вернувшись домой и, умывшись, спешили на «гужи». Летом комсомольцев отправляли на прополку хлебов, ремонт скотных дворов, заготовку леса, мха, осоки. Из осоки сучили свясла (жгуты для связывания снопов).

После месячного курса переподготовки, с сентября 1934 г. до июля 1937 г. Николай работал учителем школы взрослых в Шумилихинском сельсовете. По окончании учебного года Николая направили работать помощником секретаря Ребрихинского сельсовета, а через несколько месяцев вновь вернули к педагогической деятельности — ликвидировать неграмотность среди допризывников. Затем вновь начинается чиновничья карьера Ишутина. Его назначили заместителем председателя Куликовского сельсовета. Здесь он крепко поссорился с нечистым на руку предом Сигаевым, дошло до драки. Оказавшись без работы, Николай вновь пришел в школу, проходил курсы переподготовки в Новосибирске. В декабре 1936 г. его направили на работу в Усть-Мосиху. Николай перевез из Благовещенска свою жену и годовалого сына Владимира. Супруга Ишутина устроилась на работу заведующей колхозным детским садом.
Учеба шла не только зимой, но и летом, прямо в полевых бригадах. А когда начали строить дорогу на Макарово, то и к строителям приезжали учителя.
В 1933 г. Николай женился на Анне Чубаровой. 21 августа 1934 г. у них родился сын Саша, но прожил он совсем немного, умер в октябре этого же года. 10 сентября 1936 г. родился сын Владимир, 22 августа 1938 г. — Юрий, 23 августа 1940 г. — Валерий, 12 апреля 1952 г. — Яков.

1933-1934 год

Объездчик без коня уже не объездчик, а покупать нового было не на что. Техник Гаврилов И. В. предложил Николаю идти работать счетоводом на участок в Макарово. Но уже в октябре 1940 г. участок ликвидировали, должность сократили, а Ишутина назначили десятником лесозаготовок. Заготовку и распиловку древесины вели прямо в лесу. Вручную пилили плаху-пятёрку и тес, готовили дрова. За заготовленный куб леса давали 300 грамм муки простого помола. Однажды в 1941 г. директор лесхоза Кузнецов приказал мастеру лесозаготовок Подковырину привезти Николаю 100 кг муки для выдачи рабочим, но тот увез зачем-то к себе домой. Ишутин забрал мешки и сдал на склад. Самый первый пришел за мукой рабочий Рубекин. Дома он попросил жены напечь лепешек. Когда Рубекины начали обедать, то увидели, что в тесте присутствует белая глина. Рабочий побежал в сельсовет, составили акт. В порче муки обвинили Ишутина. Однако скоро выяснилось, что глину подсыпал Подковырин.

1939 год

Николай занимался сбором семян акации, сосновых шишек, ухаживал за плантацией тополей, охранял лес от самовольных порубок. В июне 1939 г. Ишутину доверили отведение лесосечного фонда.
Однажды Николай ехал вместе с семьей по лесу и увидел разгорающийся пожар, он успел его затушить, но, разгорячившись, выпил холодной воды. Поднялась температура. По законам того времени необходимо было составить акт о пожаре. Ишутин его составил, но из-за плохого самочувствия не мог доставить его в контору лесхоза самостоятельно. Николай попросил сделать это лесника Гайворонского, но тот посетовал на болезнь коня. Ишутин отдал ему своего скакуна, ничто не предвещало беды. Гайворонский поехал в Куликово, у крайних дворов с лаем выскочили собаки, конь испугался и упал на круп. Он проболел дольше месяца и умер.

Николай Гаврилович и жена Анна Алексеевна с детьми Владимиром и Юрием